Среди теорий морали 20 века следует обратить особое внимание на этику ненасилия, которая находит все большее количество приверженцев во всем мире. Исторически существовала и до сих пор продолжает свое существование традиция разрешения различных государственных, национальных, межличностных проблем с позиций силы. Этика ненасилия - это совершенно иной подход к разрешению конфликтов, исключающий насилие. Идеи ненасилия сформулированы еще в Библии, в Новом Завете, рекомендующем, если, "кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую". В данном случае отразился некий идеал, в соответствии с которым непротивление злу рассматривается как проявление нравственного совершенства, нравственного превосходства над чужим грехом. Неумножение зла расценивается как проявление добра. Соответствующие библейские заповеди с большим трудом утверждались в сознании человека и до сих пор многим кажутся невыполнимыми. Значительное развитие этика ненасилия получила в работах выдающегося русского писателя и мыслителя Л.Н. Толстого (1828-1910), считавшего, что признание необходимости противления злу насилием есть не что иное, как оправдание людьми своих привычных излюбленных пороков: мести, корысти, зависти, злости, властолюбия. По его мнению, большинство людей христианского мира чувствуют бедственность своего положения и употребляют для избавления себя то средство, которое по своему миросозерцанию считают действительным. Средство это - насилие одних людей над другими. Одни люди, считающие для себя выгодным существующий государственный порядок, насилием государственной деятельности стараются удержать этот порядок, другие тем же насилием революционной деятельности стараются разрушить существующее устройство и установить на место его другое, лучшее. Л. Толстой находит ошибку политических учений в том, что они считают возможным посредством насилия соединить людей так, чтобы они все, не противясь, подчинились одному и тому же устройству жизни. «Всякое насилие состоит в том, что одни люди под угрозой страданий или смерти заставляют других людей делать то, чего не хотят насилуемые». Насилие не создает ничего, оно только разрушает. Тот, кто отвечает злом на зло, умножает страдания, усиливает бедствия, но не избавляет от них ни других, ни себя. Таким образом, насилие бессильно, бесплодно, разрушительно. Недаром еще в учениях древних мудрецов любовь, сострадание, милосердие, воздаяние добром за зло считались основой нравственных отношений. Другой сторонник этой теории - М. Ганди, мечтавший обрести свободу Индии мирными
средствами, считал ненасилие оружием сильных. Страх и любовь - противоречащие понятия. Закон любви действует, как действует закон гравитации, независимо от того, принимаем мы его или нет. Так же, как ученый творит чудеса, по-разному применяя закон природы, так и человек, применяющий закон любви с аккуратностью ученого, может
творить еще большие чудеса. Ненасилие не означает пассивности, оно активно и предполагает, как минимум, две формы борьбы: несотрудничество и гражданское неповиновение. Идеи отказа от насилия как средства разрешения
конфликтов и проблем находит все большее количество своих сторонников во всем мире.
Одной из интереснейших философских концепций 20 века является этика благоговения перед жизнью, основоположник которой выдающийся гуманист современности - Альберт Швейцер. В основе этой теории находится принцип благоговения перед жизнью в любой форме, облегчение страданий всех живущих. Благоговение перед жизнью, по мнению А. Швейцера, относится как к природным, так и к духовным явлениям, так как преклонение перед естественной жизнью необходимо влечет за собой преклонение перед жизнью духовной. «Особенно странным находят в этике благоговения перед жизнью то, что она не подчеркивает различия между высшей и низшей, более ценной и менее ценной жизнью. У нее есть свои основания поступать таким образом. Для истинно нравственного человека всякая жизнь священна, даже та, которая с нашей человеческой точки зрения кажется нижестоящей»,- отмечает он. Уравнивая нравственную ценность всех существующих форм жизни, А. Швейцер, тем не менее, вполне допускает ситуацию морального выбора: «Находясь вместе со всеми живыми существами под действием закона самораздвоения воли к жизни, человек все чаще оказывается в положении, когда он может сохранить свою жизнь,
как и жизнь вообще, только за счет другой жизни. Если он руководствуется этикой благоговения перед жизнью, то
он наносит вред жизни и уничтожает ее лишь под давлением необходимости и никогда не делает это бездумно. Но там, где он свободен выбирать, человек ищет положение, в котором он мог бы помочь жизни и отвести от нее угрозу страдания и уничтожения». Понимая насколько трудна судьба того, кто будет следовать его идеям, А.Швейцер обращает внимание на необходимость самоотречения как средства деятельности. Самоотречение не обесценивает личность человека, а помогает освободиться от эгоизма, предвзятости в оценке других. Бороться со злом необходимо, но не средствами зла, не отмщением, пресекая распространение зла. В этом положении взгляды А.Швейцера близки идеям сторонников теории ненасилия. Одним из средств недопущения зла в человеческую душу он считает необходимость прощения, тем самым пренебрегая злом, исключая его. Такой способ недопущения зла позволяет избавить человека от мук нравственного выбора, необходимости поисков самооправдания. «Истинная этика начинается там, где перестают пользоваться словами». В этом высказыванании А.Швейцера заключен глубокий смысл. Вся его этическая концепция призывает к активной целенаправленной деятельности, сохранению всех существующих форм жизни, самоотверженному служению людям, отдавая им частицу своей жизни, участия, любви, доброты.
5. Платон и Аристотель об этике. Этика Платона (427-347 гг. до н. э.) Платон сделал на первый взгляд, невероятное, но по сути дела вполне логическое допущение: если добродетель не укоренена в этом мире, то, наверное, существует другой мир, отражением и выражением которого она является. Платон конструирует новый мир - для того, чтобы подвести фундамент под моральные понятия, обеспечить им бытие. Он вынужден был это сделать. Раз была поставлена задача разумно осмыслить мораль и вдруг обнаружилось, что моральные понятия висят в воздухе, бездомны, то надо было или отказываться от этих понятий, что сделали софисты, или придумать для них другой мир, построить соразмерный им дом. Это Платон и сделал, сконструировав мир идей, в котором верховодит идея блага. Мир идей не просто лучше реального мира, он совершенен. Он отличается от реального мира как оригинал от копии, является по отношению к последнему и началом, и причиной, и образом, и образцом.Платон вводит ряд гносеологических конкретизаций, необходимых ему для того, чтобы обосновать возможность познания морали. Он различает два вида разумения (знания) и два вида удовольствия. Один вид разума и знания направлен на то, что не возникает и не погибает, а остается вечно неизменным, всегда тождественным себе. Предметом другого вида разума и знания является возникающее и погибающее. Первый вид разрушения и знания выше второго. Что касается удовольствия, то к первому виду относятся соразмерные удовольствия. Они не связаны со страданиями, беспечальны. Недостаток в них незаметен, их восполнение ощутимо и приятно. Они несильные. Их источником является прекрасное и добродетельное. Удовольствия второго вида характеризуются безмерностью, вносят в душу волнение, всегда сопряжены со страданиями. Это - гнев, гордыня, страх и тому подобные чувства. Словом, как говорит Платон, есть удовольствия от нежных звуков, а есть удовольствия от щекотания. Между ними нет ничего общего. Только удовольствия первого вида входят в структуру добродетели, но и они занимают там последнее место. Путь добродетели есть восходящий путь познания прекрасного, который может завершиться только тогда, когда душа узрит вечное, и любовь к истине не будет ничем омрачаться.Этика Аристотеля (384-322 гг. до н. э.) Этика Аристотеля - вершина античной этики. Именно он ввел термин «этика», произвёл систематизацию этических представлений и знаний. Аристотель дал наиболее глубокое для своего времени понимание этики как учения о добродетелях, о добродетельной личности. В отличие от философии этика является практической наукой. Цель этики - не познание, а поступки. Она учит тому, как стать добродетельным. Т.е., этические занятия не ставят своей целью только созерцание. Конечно, этика, подобно любой науке, производит знания. Однако этические знания имеют ценность не сами по себе; они являются формой актуализации поведенческих задач и призваны направлять человеческую деятельность. Они переходят в нормы, в требования к поведению.У Аристотеля есть два основных определения человека: человек - это а) разумное (мыслящее) и б) политическое (полисное) существо. Они связаны между собой таким образом, что человек становится полисным существом в той мере, в какой он реализует свои возможности в качестве разумного существа. Полис и есть воплощенный, объективированный разум. Если вообще деятельность (практику) Аристотель понимает как актуальное бытие живого существа, переход его возможностей в действительность, то полис представляет собой специфическую форму человеческой практики. А мораль - это просто оптимальная форма осуществления разума и тогда, когда речь идет об отдельном индивиде и тогда, когда речь идет о полисе. Свою плоть она обретает в добродетелях.Этические добродетели, согласно Аристотелю, - это особый класс человеческих качеств; они складываются в результате такого соотношения разума и аффектов, когда первые руководят вторыми. Они совпадают с разумной мерой в аффектах, а разумная мера (знаменитая аристотелевская середина) в свою очередь устанавливается путем соотнесения с привычными формами полисного поведения. Индивидуальная добродетельность и полисная целесообразность взаимно опираются друг на друга. Добродетель выступает как форма целесообразности, хотя и особая, касающаяся, с одной стороны, человеческого характера в целом, а с другой, жизни всего полиса. В то же время сама целесообразность полисной жизни поддерживается добродетельностью индивидов.Существуют три душевных состояния, два из которых порочны. Одно в силу избытка, другое в силу недостатка. Пороки переступают должное либо в сторону избытка, либо в сторону недостатка. Добродетель же умеет находить середину и её избирает.Например, мужество - середина страха и безумной отваги; щедрость - середина скупости и расточительства и т.д.Стремление к середине составляет содержание моральной свободы, нравственного выбора. Этические добродетели начинаются тогда, когда не простое стремление к удовольствию, а уравновешивающий разум становится направляющим началом поведения. Добродетели действуют так, как предписано верным суждением.Аристотель придает этике и этическим добродетелям вторичный, служебный, прикладной характер. Такой подход исключал саму постановку вопроса об обязательных моральных законах, общезначимых критериях различения добра и зла. Мера добродетельности поведения всегда конкретна, она особо уточняется применительно к каждой добродетели и, более того, она всегда индивидуализирована. Например, нет такого набора объективных признаков, которые позволяли бы установить, являются ли поступки справедливыми, ибо для этого надо их соотнести еще с индивидом, который их совершает. И Аристотель приходит к выводу, что поступки тогда справедливы, когда они таковы, что их мог бы совершить справедливый человек.Аристотель создал этику, которая совершенно игнорирует притязания морали на абсолютность, автономность и святость. В этом смысле он предельно рационализировал мораль. Он видел в ней некое измерение человека, которое тот сам задает себе в соответствии со своей природой и условиями жизни и которое вполне может быть ему подконтрольно. Важно подчеркнуть: в исследовании этической добродетели Аристотель дошел до такой степени, когда доказательное суждение оказывается невозможным и приходится принимать истину без указания на ее основания.6. Понятие и содержание основных категорий этики.
| Наименование параметра | Значение |
| Тема статьи: | Современная этика. |
| Рубрика (тематическая категория) | Культура |
Этику ХХ века можно назвать интеллектуальной реакцией на социальные катастрофы, произошедшие в данном столетии. Две мировые войны и региональные конфликты, тоталитарные режимы и терроризм побуждают задуматься о самой возможности этики в мире, столь откровенно чуждом добра. Из великого множества разнообразных этических учений, созданных в ХХ веке, мы рассмотрим лишь два. Их представители не только сконструировали теоретические модели морали, но и сделали из них практические нормативные выводы.
Еще одной весьма значительной разновидностью этического учения, оказавшей огромное влияние на развитие западной культуры, является этика экзистенциализма (философии существования). Представителями экзистенциализма являются французские философы Ж.П. Сартр (1905–1980 гᴦ.), Г. Марсель (1889–1973 гᴦ.), А. Камю (1913–1960 гᴦ.), немецкие философы М. Хайдеггер (1889–1976 гᴦ.), К. Ясперс (1883–1969 гᴦ.). Экзистенциализм сформировался в Западной Европе в период между двумя мировыми войнами. Его представители попытались осмыслить положение человека в кризисных ситуациях и выработать определенные ценностные установки, позволяющие ему достойно выходить из ситуации кризиса.
Исходное положение экзистенциализма – существование предшествует сущности, причине, что определяет его. Человек сначала существует, появляется, действует, и только потом он определяется, ᴛ.ᴇ. получает характеристики и определения. Открытость будущему, внутренняя незаполненность и первоначальная готовность к свободному самоопределению из самого себя и есть подлинное существование, экзистенция.
Экзистенциалистская этика в качестве основы нравственного поведения человека полагает свободу. Человек - ϶ᴛᴏ свобода . Свобода – самая фундаментальная характеристика человека.Свобода в экзистенциализме – это, прежде всего, свобода сознания, свобода выбора духовно-нравственной позиции индивида. Все действующие на человека причины и факторы обязательно опосредуются его свободным выбором . Человек постоянно должен выбирать ту или иную линию своего поведения, ориентироваться на те или иные ценности и идеалы. Своей постановкой проблемы свободы экзистенциалисты отразили главное основание морали. Экзистенциалисты справедливо подчеркивают, что деятельность людей направляется, главным образом, не внешними обстоятельствами, а внутренними побуждениями, что каждый человек в тех или иных обстоятельствах мысленно реагирует не одинаково. От каждого человека зависит очень многое, и не следует в случае отрицательного развития событий ссылаться на ʼʼобстоятельстваʼʼ. Люди обладают значительной свободой в определении целей своей деятельности. В каждый конкретно-исторический момент существует не одна, а несколько возможностей. При наличии реальных возможностей развития событий не менее важно и то, что люди свободны в выборе средств для достижения поставленных целей. А цели и средства, воплощенные в действия, уже создают определенную ситуацию, которая сама начинает оказывать влияние.
Со свободой теснейшим образом связана ответственность человека . Без свободы нет и ответственности. В случае если человек не свободен, в случае если он в своих действиях постоянно детерминирован, определен какими-то духовными или материальными факторами, то он, с точки зрения экзистенциалистов, не отвечает за свои действия, а значит, не является и субъектом моральных отношений. Более того, индивид, не осуществляющий свободный выбор, отказавшийся от свободы, утрачивает тем самым главное качество человека и превращается в простой материальный объект. Иными словами, такого индивида уже нельзя считать человеком в подлинном смысле этого слова, ибо он утратил качество подлинного существования.
Вместе с тем, реальная жизнь показывает, что для многих людей подлинное существование оказывается непосильным бременем. Ведь свобода требует от человека самостоятельности и мужества, предполагает ответственность за выбор, придающий тот или иной смысл будущему, определяющему, каким будет мир дальние. Именно эти обстоятельства вызывают те неприятные переживания метафизического страха и тревоги, постоянного беспокойства, которые толкают человека и сферу ʼʼнеподлинного существованияʼʼ.
Экзистенциалистская этика призывает противостоять всяким формам коллективизма. Необходимо открыто осознать свое одиночество и заброшенность, свободу и ответственность, бессмысленность и трагизм собственного существования, набраться сил и мужества жить в самых неблагоприятных ситуациях бесперспективности и безнадежности.
Экзистенциалистская этика развивается в русле стоицизма: нравственное смятение и отчаяние человека, утрата им своего достоинства и крепости духа есть не столько результат столкновения нашего разума и морали с бессмысленностью человеческой жизни и неспособностью добиться благополучия в ней, сколько результат разочарования в этих наших надеждах. До тех пор, пока человек будет желать и надеяться на благополучный исход своих начинаний, он будет терпеть неудачи и впадать в отчаяние, ибо ход жизни не в его власти. От человека не зависит, в какие ситуации он может попасть, но от него целиком зависит, как он из них выйдет.
Среди теорий морали XX в. следует обратить внимание на ʼʼэтику ненасилияʼʼ.
Всякая этика считает отказ от насилия необходимым. Поскольку насилие порождает ответное насилие, оно является заведомо неэффективнымметодом решения каких бы то ни было проблем. Ненасилие - ϶ᴛᴏ не пассивность, а особые ненасильственные действия(сидячие забастовки, марши, голодовки, распространение листовок и выступления в СМИ для популяризации своей позиции – сторонники ненасилия выработали десятки подобных методов). К осуществлению подобных действий способны только нравственно сильные и мужественные люди, способные, благодаря вере в свою правоту, не отвечать ударом на удар.
Размещено на реф.рф
Мотивом ненасилия является любовь к врагам и вера в их лучшие моральные качества. Врагов следует убедить в неправоте, неэффективности и безнравственности силовых методов и достичь с ними компромисса. ʼʼЭтика ненасилияʼʼ считает моральность не слабостью, а силой человека, способностью достигать целей.
В XX в. получила развитие этика благоговения перед жизнью
, основоположником которой стал современный гуманист А. Швейцер.
Размещено на реф.рф
Он уравнивает нравственную ценность всех существующих форм жизни. При этом, он допускает ситуацию морального выбора. В случае если человек руководствуется этикой благоговения перед жизнью, то он наносит вред жизни и уничтожает ее лишь под давлением крайне важно сти и никогда не делает это бездумно. Но там, где он свободен выбирать, человек ищет положение, в котором он мог бы помочь жизни и отвести от нее угрозу страдания Ии уничтожения. Швейцер отвергает зло.
Современная этика. - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Современная этика." 2017, 2018.
План
ВВЕДЕНИЕ 3
1. ЭТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ, НРАВСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ В УПРАВЛЕНИИ И
МЕНЕДЖМЕНТЕ. 4
2. УПРАВЛЕНЧЕСКАЯ, МЕНЕДЖЕРСКАЯ ЭТИКА: ПОНЯТИЕ, ЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ. 7
3. НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ МЕНЕДЖМЕНТА. ЦЕННОСТИ И НОРМЫ ЭТИКИ УПРАВЛЯЮЩЕГО.
10
4. ВЗАИМОСВЯЗЬ МОРАЛИ И ПРАВА В МЕНЕДЖМЕНТЕ. 14
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 16
ЛИТЕРАТУРА 17
Введение
Этика - большая и важная часть общечеловеческой культуры, нравственности,
морали, выработанной на протяжении многих веков жизни всеми народами в
соответствии с их представлениями о добре, справедливости, человечности - в
области моральной культуры и о красоте, порядке, благоустройстве, бытовой
целесообразности - в области культуры материальной.
Можно привести массу примеров полного неуважения к окружающим, допускаемого
людьми:
сосед в театре или концертном зале широко и “навечно” положивший
свои руки на оба подлокотника;
человек в музее или на выставке, который спиной загораживает
экспонаты от других посетителей;
бесцеремонные сослуживцы, прерывающие важные деловые переговоры.
Каждый из нас ежедневно встречается с десятками людей, имеет с ними самые
разные, порою совсем непростые отношения. И подчас найти правильные, разумные
и этичные по отношению к другому человеку решения возникающих конфликтов - не
так-то легко.
Этика же помогает изучать нравственное значение действий, мотивов,
характеров. Этика, оставаясь серьёзной философской наукой, становится
одновременно жизненной позицией как общества в целом, так и отдельных его
членов.
В настоящее время уделяется большое внимание изучению этики деловых
отношений, бизнеса и управления с целью повышения уровня культуры этих
отношений. Она занимается анализом взаимоотношений деловых партнёров с
позиции толкования нравственных оценок причин успехов или неудач в какой-либо
деятельности, в частности, в коммерческой и управленческой.
Есть комплекс причин, вызвавших появление интереса к деловой этике и этике
менеджмента в частности. Главная среди них - суммарный вред неэтичного,
нечестного делового поведения, ощущаемый не только потребителями, но и
производителями, деловыми партнёрами, сотрудниками, обществом в целом,
превышение этого общественного вреда над индивидуальной или групповой
выгодой.
Российские и зарубежные исследователи сходятся во мнении о том, что
современная Россия представляет собой систему, в которой одновременно
происходит становление важнейших общественных подсистем: социально-
экономической, политической, социокультурной. Все вместе они образуют особую
переходную модель. Соответственно этому те этические нормы и принципы,
которые имеют место в современной российской предпринимательской среде, также
находятся в процессе становления и могут рассматриваться как переходные. Они
представляют собой своеобразный синтез стереотипов поведения, перешедших из
эпохи тоталитарной и авторитарной экономики, заимствований из западной
деловой культуры и не вполне сформировавшихся правил, еще только
складывающихся в процессе перехода к рыночной экономике.
1. Этическое содержание, нравственные отношения в управлении и
менеджменте.
Хотя некоторые деловые люди придерживаются строгих моральных ценностей в
повседневной жизни, динамика деловой жизни требует от них иметь
дополнительные крепкие моральные принципы.
В каждой профессии рождаются свои моральные «искушения», моральные «доблести»
и «потери», возникают определенные противоречия, вырабатываются своеобразные
способы их разрешения.
Необходимость повышения качества этического сознания особенно очевидна в
свете изменений в организации современного бизнеса:
1. роста уровня корпоративности в настоящее время;
2. информационной революции.
Потребность введения современных производственных технологий часто
равнозначна необходимости значительных экономических нововведений в работе
крупных корпораций.
Одним из недостатков невероятного роста современных корпораций является
неизбежный рост бюрократических организационных структур внутри них. При этом
возникает тенденция, типичная для бюрократических структур, ответственных за
принятие решений, которая заключается в беспрекословном подчинении лицу,
стоящему выше на иерархической лестнице. Эта тенденция приводит к тому, что
серьезным образом подавляется инициатива. А это ставит массу этических
проблем для лиц, ответственных за принятие решений внутри таких
организационных структур, что также приводит к возникновению ситуаций, когда
даже хорошие и честные люди совершают плохие и бесчестные поступки, хотя это
делается для блага корпорации.
Второе изменение в организации современного бизнеса – это информационная
революция. Компьютер сконцентрировал информацию и сделал ее гораздо более
доступной. С одной стороны, значительно больше людей во всем мире в настоящее
время имеют самый широкий доступ к источникам информации. С другой –
использование компьютера допускает массовую концентрацию сугубо личной
информации о людях и об их привычках. Такой сбор и централизация подобной
информации могут быть использованы, например, для лучшего осознания запросов
и потребностей людей, или же узурпироваться узкими группами для использования
этой важной информации в личных целях.
Этические стандарты на рабочем месте существенно отличаются от общепринятых
стандартов в обычной жизни.
В процессе служебной деятельности люди часто вынуждены делать такие вещи,
которые бы никогда не делали в обычных, бытовых условиях. Например,
большинство никогда бы даже не подумали красть материалы для письма из чьего-
либо дома. Однако очень часто уносят различные материалы со своего рабочего
места для дальнейшего их использования в личных целях или отдают их членам
своей семьи или друзьям.
Но в организации, в которой мелкие хищения являются обычным делом, становится
трудно провести границу между нормальным поведением сотрудников и такими
сомнительными поступками, как, например, личные переговоры по телефону,
предназначенному для деловых контактов, частные поездки работников за счет
бюджета организации и т. д. Именно потому, что мелкие кражи кажутся всем
столь тривиальными, крайне неудобным кажется всем и бороться с ними. Но как
только такой порядок оказывается общепринятым, более трудной оказывается и
борьба с проступками, которые по степени наносимого вреда оказываются гораздо
более тяжкими. Со временем работники оказываются в таком положении, что уже
не могут противостоять крупным растратам фондов, которые могли бы пойти на
прибыль акционерам или же возвращены людям, на чьи деньги функционирует
организация. Сокрытие истины является еще одним примером поведения, которое
считается неправильным, но только не на рабочем месте.
Некоторые неправильные поступки совершаются людьми в результате работы в
деловой конкурентной среде. Часто работа в организации может заставить вести
их себя таким образом, что в обычных условиях они бы сочли такое поведение
неправильным. Например, критика результатов чужого труда приводит к
многочисленным обидам, которых в обычных условиях стараются избежать. На
работе, это, однако, может входить в служебные обязанности – критиковать,
разбирать недостатки. Люди вынуждены скрывать какие-либо факты,
выкручиваться, искать преимущества, причинять вред или игнорировать вред,
причиняемый другим, или же молчать, когда видят различные несправедливые
действия в отношении других людей.
Ведение бизнеса в основном означает куплю и продажу товара с односторонней
выгодой. Когда появляется возможность дать ложную информацию об объекте
продажи, продавец не обязательно воспользуется этой возможностью, опасаясь
санкций, заложенных в законодательстве. Однако сокрытие всей правды, в
особенности той информации о продаваемом товаре, которая может заставить
покупателя искать такой же товар в другом месте, просто не учитывается в
такой «игре», как торговля. Из вышесказанного следует, что работа человека
создает ситуации с необычными правилами поведения, которые существенно
отличаются от правил, которые действуют при любых других контактах человека в
обществе. Люди могут скрывать какие-либо факты и вне своего рабочего места,
считая это правильным, например, скрыть какие-либо факты от знакомых для их
же благополучия – чтобы не ставить их в неловкую ситуацию. Но при этом будут
чувствовать себя в этой ситуации смущенными, если сделают это для достижения
какой-то выгоды для себя.
В отличие от этого, любой продавец будет чувствовать себя удовлетворенным,
видя своего покупателя, который уезжает на бывшем в употреблении автомобиле,
но проданном в качестве нового.
Особенность бизнеса часто заключается в безразличии к нанесению вреда другим
людям, что является нетипичным в обычных условиях. Продукция, производимая и
продаваемая предпринимателями в условиях рыночной экономики, часто
оказывается просто опасной для жизни и здоровья людей. Часто отмечалось, что
в силу различных обстоятельств публика стремится приобрести такую продукцию,
даже когда осознает этот риск. Но производители и продавцы отнюдь не
стремятся предупреждать потенциальных покупателей о грозящей опасности, если
их к этому не принуждает закон.
Безразличие к нанесению вреда другим людям часто проявляется и при обращении
с сотрудниками организации. По отношению к человеку, которого увольняют с
работы, понижают в должности или которому снижают заработную плату,
сочувствие со стороны исполнительного лица является просто непозволительной
роскошью. В некоторых случаях такие действия выполняются с чувством
неоспоримой уверенности и превосходства, без предоставления каких-либо
объяснений, с осознанием того, что одного авторитета начальника достаточно
для согласия подчиненного с любым действием шефа. Возможно, по закону этого и
на самом деле достаточно, но по другим соображениям закон в этом случае не
является абсолютно совершенным. С моральной точки зрения пренебрежение к
вреду, причиняемому другим людям, является типом поведения, которое мы в
обычных условиях называется неправильным.
В рабочих условиях льстивость и интриганство могут считаться «умением
работать с людьми». В обычных условиях, к человеку, который лестью
располагает к себе других людей, чтобы потом использовать их для достижения
своих целей, будут относиться как к человеку неискреннему. На рабочем же
месте его назовут «способным маневрировать».
Существование подобных явлений в мире бизнеса никто не будет оспаривать.
2. Управленческая, менеджерская этика: понятие, значение и функции.
Современный уровень развития науки и техники предъявляет высокие требования к
уровню профессиональной подготовленности менеджера, специализирующегося в той
или иной области. Кроме этого, любому менеджеру, независимо от сферы
деятельности, будь то производство, коммерция, финансовое дело или шоу-
бизнес, необходимо обладать навыками работы с персоналом, постоянно учитывать
человеческий фактор в решении управленческих задач:
- предвидеть, прогнозировать дальнейшее развитие, определять цели и
разрабатывать стратегию и тактику их достижения;
- организовывать деятельность предприятия (отдела, подразделения) в
соответствии с его целями и предназначением, учитывая (согласовывая)
материальные и социальные аспекты;
- распоряжаться персоналом; - согласовывать (связывать, объединять, сочетать)
все действия и усилия; - контролировать выполнение управленческих решений и
распоряжений.
Таковы функциональные задачи менеджмента в целом. А в частности, каждый
уважающий себя менеджер обязан четко соблюдать нормы этики, принятые на
фирме, в которой он работает. Приведем некоторые из них:
при поступлении на работу, менеджер принимает на себя этическое и
правовое обязательство не разглашать конфиденциальную или представляющую
коммерческую тайну информацию, даже если в дальнейшем он примет решение уйти
из фирмы. Аналогичным образом, если он ранее работал в иной организации, то
должен осознавать, что не имеет права разглашать конфиденциальную информацию
предыдущего работодателя.
менеджер фирмы должен с полной отдачей работать на ее благо.
Неэтично иметь посторонние деловые интересы, которые отвлекали бы
существенную часть времени или внимания от выполнения должностных
обязанностей в фирме или каким-либо иным образом отрицательно сказывались на
деятельности фирмы.
каждый менеджер обязан избегать внешних финансовых или иных
связей, которые могли бы отрицательно сказаться на интересах фирмы, создать
раздвоенность в его отношении к компании или ее интересам и препятствовать
эффективному выполнению им служебных обязанностей, а также стать причиной
возникновения конфликта интересов.
ни при каких обстоятельствах не допускается принимать в связи с
работой какие-либо приглашения на развлечения, путешествия, спортивные
мероприятия, а также принимать подарки, билеты, оплаченный отдых, личные
подношения в денежной форме и т. д. Действия такого рода могут быть расценены
другими лицами как принятие определенного обязательства со стороны компании и
вовлечь вас в конфликт интересов.
менеджеры должны знать законы, которые регламентируют их
деятельность, и выполнять их, используя все надлежащие средства, имеющиеся в
распоряжении компании.
Главные этические проблемы, которые при этом возникают следующие:
сокрытие фактов и неверная информация в отчетах и при проведении
проверок;
неразумное завышение цен и прямой обман при проведении деловых
переговоров;
безоговорочное подчинение руководству, каким бы неэтичным и
несправедливым оно ни оказалось;
сознательное преувеличение преимуществ своего плана работы для
получения поддержки;
обман клиентов с целью получения выгоды для компании;
перемещение по служебной лестнице по головам сослуживцев;
принесение в жертву интересов других работников фирмы ради
выполнения той или иной работы;
производство продукции с сомнительными характеристиками по
безопасности;
создание союзов с сомнительными партнерами в надежде на счастливую
случайность.
Для того, чтобы соответствовать этим требованиям, менеджеру необходимо
развивать ряд способностей и личностных черт руководителя, среди которых
наиболее важными являются интеллект, уверенность в себе, честность,
ответственность и здравый смысл.
Сумма этих качеств позволяет в работе опираться не только на властные
полномочия, положенные руководителю по должности, но и на неформальный
авторитет, способный сыграть более важную роль в работе с людьми, особенно в
налаживании атмосферы сотрудничества и формировании здорового морально-
психологического климата в коллективе.
Как отмечает известный специалист Джон Честара, любая деятельность человека
требует использования его профессиональных, специальных знаний (ноу-хау) и
умения контактировать с людьми, однако "для деятельности обычного рабочего
необходимо, чтобы девяносто процентов приходилось на его ноу-хау и десять
процентов на умение ладить с людьми. Для начальника среднего звена ноу-хау
составляет семьдесят пять процентов деятельности, а умение ладить с людьми
двадцать пять процентов.
Начальство же, стоящее еще выше, в своей деятельности использует ноу-хау
всего на двадцать процентов, зато на умение ладить с людьми здесь приходится
уже восемьдесят процентов. Это означает, что чем выше мы поднимаемся по
служебной лестнице, тем больше мы должны принимать во внимание ориентацию на
людей и тем выше должно быть наше умение общаться с ними".
Любой менеджер часто сталкивается с необходимостью принимать такие решения,
которые ставят перед ним сложные этические проблемы, и в таких ситуациях
менеджер не властен изменить что-либо: он вынужден принимать решения, в
результате выполнения которых неизбежно пострадают люди; ему приходится идти
на сделки, в которых приходится выбирать между равно необходимыми
материальными ценностями и следованием устоявшимся моральным принципам; он
оказывается в таком положении, что интересы его организации и цели работы
входят в противоречие с личными нуждами конкретных служащих или потребителей.
Примером этого может служить злоупотребление инвестициями, используя доходы и
ресурсы для личного обогащения. Менеджеры, применяют много способов
косвенного получения денег, которые по праву принадлежат акционерам. Наиболее
часто употребляемый способ – мошеннические операции со статьями расходов.
Другой общепринятый ход – завышение счета с последующей дележкой разницы
между завышенной и реальной суммой счета с поставщиком. Наконец, существует
практика продажи секретов фирмы конкуренту или использования внутрифирменной
информации для игры на фондовой бирже.
Менеджер должен помнить, что несет личную ответственность перед коллегами и
компанией за содействие в устранении причин и обстоятельств, подрывающих
такие условия и отрицательно сказывающихся на обстановке в коллективе.
Можно привести некоторые нормы этичного поведения менеджера:
не подавать и тени сомнения в своей добропорядочности, честности и
добросовестности, особенно когда речь идет о повышении по служебной лестнице,
премиях, достижении своих целей в карьере;
относится с уважением к своему руководству, следуя тем
общественным ценностям, которым служит;
взять за правило относиться к людям так, как бы вы хотели, чтобы
относились к вам;
не хвастаться своими талантами, пусть ваша работа выявит их сама;
беречь общественные деньги так же, как свои;
ясно выражать свои взгляды на права других людей. Признавая данные
права, не выходить за их границы;
открыто извиниться перед всеми, если совершил ошибку;
стараться, чтобы личные незначительные цели не главенствовали над
профессиональными.
Достаточное число людей, оказавшихся в двусмысленной деловой ситуации,
сделают вывод, что то, что не запрещено, считается правильным – особенно если
за определенные поступки их награждают. Высшие руководители, как правило,
редко просят своих подчиненных делать то, что как знают обе стороны, является
незаконным или неосторожным. Однако руководители компаний дают понять, что
кое о чем они бы предпочли не знать.
Иными словами, может показаться, что они случайно или преднамеренно
дистанцируются от тактических решений, которые принимают их подчиненные,
чтобы сохранить чистые руку в случае, если что-то пойдет насмарку. Зачастую
они соблазняют амбициозных менеджеров намеками на то, то тех, кто достигнет
желаемых результатов, ожидает хорошее вознаграждение, а способы, которыми им
удастся достичь желаемой цели, не будут рассматриваться слишком строго.
Служащие не должны предпринимать шагов, которые противоречат или могут
рассматриваться как противоречие профессиональным обязанностям.
3. Нравственные принципы менеджмента. Ценности и нормы этики управляющего.
В деловом общении «сверху - вниз», т. е. в отношении руководителя к
подчиненному, золотое правило этики можно сформулировать следующим образом:
«Относитесь к своему подчиненному так, как вы хотели бы, чтобы к вам
относился руководитель». Искусство и успех делового общения во многом
определяются теми этическими нормативами и принципами, которые использует
руководитель по отношению к своим подчиненным. Под нормами и принципами
имеется в виду то, какое поведение на службе этически приемлемо, а какое –
нет. Эти нормы касаются прежде всего, как и на основе чего отдаются
распоряжения в процессе управления, в чем выражается служебная дисциплина,
определяющая деловое общение.
Без соблюдения этики делового общения между руководителем и подчиненным
большинство людей чувствуют себя в коллективе дискомфортно, нравственно
незащищено. Отношение руководителя к подчиненным влияет на весь характер
и т.д.................
Современная этика столкнулась с достаточно сложной ситуацией, в которой многие традиционные моральные ценности оказались пересмотрены. Традиции, в которых ранее во многом виделось основание исходных моральных принципов, зачастую оказались разрушенными. Они потеряли свое значение в связи с глобальными процессами, развивающимися в обществе и быстрым темпом изменения производства, переориентацией его на массовое потребление. В результате этого возникла ситуация, в которой противоположные моральные принципы предстали как равно обоснованные, в одинаковой степени выводимые из разума. Это, по словам А. Макинтаира, привело к тому, что рациональные аргументы в морали в основном стали использоваться для доказательства тезисов, которые предварительно уже имелись у тех, кто данные аргументы приводил.
Это, с одной стороны, привело к антинормативистскому повороту в этике, выразилось в желании провозгласить отдельного человека полноценным и самодостаточным субъектом нравственного требования, возложить на него все бремя ответственности за самостоятельно принимаемые решения. Антинормативистская тенденция представлена в идеях Ф. Ницше, в экзистенциализме, в постмодернистской философии. С другой стороны, возникло желание ограничить область этического достаточно узким кругом вопросов, связанных с формулированием таких правил поведения, которые могут быть приняты людьми с разными жизненными ориентациями, с разным пониманием целей человеческого бытия, идеалов самосовершенствования. В результате традиционная для этики категория блага оказалась как бы выведена за пределы морали, и последняя стала развиваться в основном как этика правил. В русле этой тенденции получает дальнейшее развитие тема о правах человека, делаются новые попытки построить этику как теорию справедливости. Одна из таких попыток представлена в книге Дж. Ролза «Теория справедливости».
Новые научные открытия и новые технологии дали мощный всплеск развитию прикладной этики. В XX в. было разработано множество новых профессиональных кодексов морали, получила развитие этика бизнеса, биоэтика, этика юриста, работника средств массовой информации и т. д. Ученые, врачи, философы стали обсуждать такие проблемы, как пересадка органов, эвтаназия, создание трансгенных животных, клонирование человека.
Человек в гораздо большей степени, чем ранее, почувствовал свою ответственность за развитие всего живого на Земле и стал обсуждать эти проблемы не только с точки зрения своих собственных интересов выживания, но и с точки зрения признания самоценности факта жизни, факта существования как такового (Швейцер, моральный реализм).
Важным шагом, представляющим реакцию на современную ситуацию в развитии общества, стала попытка понять мораль в конструктивном плане, представить ее как бесконечный в своем продолжении дискурс, направленный на выработку приемлемых для всех его участников решений. Это получает развитие в трудах К.О. Апеля, Ю. Хабермаса, Р. Алекси и др. Этика дискурса направлена против антинормативизма, она пытается выработать единые ориентиры, способные объединить людей в борьбе с глобальными угрозами, вставшими перед человечеством.
Несомненным достижением современной этики стало выявление слабостей утилитарной теории, формулирование тезиса о том, что некоторые базисные права человека должны быть поняты именно в абсолютном смысле как ценности, не связанные непосредственно с вопросом об общественном благе. Они должны соблюдаться даже тогда, когда это не приводит к увеличению общественных благ.
Одна из проблем, которая остается в современной этике столь же актуальной, как и в этике прошлых лет, это проблема обоснования исходного морального принципа, поиск ответа на вопрос о том, что же может быть положено в основу морали, могут ли моральные суждения быть рассмотрены в качестве истинных или ложных, соответственно - можно ли указать для определения этого какой-либо ценностный критерий? Достаточно влиятельная группа философов отрицает возможность рассмотрения нормативных суждений в качестве таких, которые можно считать истинными или ложными. Это, прежде всего философы, развивающие в этике подход логического позитивизма. Они считают, что так называемые описательные (дескриптивные) суждения не имеют ничего общего с нормативными (прескриптивными суждениями). Последние выражают, с их точки зрения, лишь волю говорящего и потому, в отличие от суждений первого типа, они не могут быть оценены в терминах логической истины или лжи. Одним из классических вариантов такого подхода явился так называемый эмотивизм (А. Айер). Эмотивисты полагают, что нравственные суждения не обладают никакой истиной, а просто передают эмоции говорящего. Эти эмоции воздействуют на слушателя в плане формирования у него стремления встать на сторону говорящего, вызванного эмоциональным резонансом. Другие философы данной группы вообще отказываются от задачи поиска исходного смысла моральных суждений и выдвигают в качестве цели теоретической этики лишь логический анализ связи отдельных суждений, направленный на достижение их непротиворечивости (Р. Хеар, Р. Бандт). Тем не менее, даже аналитические философы, заявившие в качестве основной задачи теоретической этики анализ логической связи моральных суждений, все-таки обычно исходят из того что сами суждения имеют какие-то основания. Они могут быть основаны на исторических интуициях, на рациональных желаниях отдельных индивидов, но это уже выходит за пределы компетенции теоретической этики как науки.
Ряд авторов отмечают формализм такой позиции и стремятся как-то ее смягчить. Так В. Франкена, Р. Холмс говорят о том, что от самих наших исходных пониманий морали будет зависеть и то, противоречат одни суждения другим или нет. Р. Холмс полагает, что привнесение конкретной ценностной позиции в дефиницию морали неправомерно. Тем не менее, он допускает «возможность включения некоторого реального содержания (например, ссылки на общественное благо) и представление об источниках морали». Такая позиция предполагает выход за пределы логического анализа моральных высказываний, но она, несмотря на стремление к преодолению формализма (сам Холмс называет свою позицию и позицию В. Франкены субстанциалистской), все же остается слишком абстрактной. Объясняя, почему же индивид все-таки ведет себя как моральный субъект, Р. Холмс говорит: «Тот самый интерес, который побуждает индивида придерживаться нормальной и упорядоченной жизни, должен побуждать его также создавать и поддерживать условия, при которых такая жизнь возможна». Наверное, никто не будет возражать, что подобное определение (и одновременно обоснование морали) разумно. Но оно оставляет множество вопросов: например, о том, в чем же все-таки заключается нормальная и упорядоченная жизнь (какие желания можно и нужно поощрять, а какие ограничивать), до какой степени индивид реально заинтересован в поддержании общих условий нормальной жизни, зачем, положим, жертвовать жизнью ради родины, если ты сам все равно уже не увидишь ее процветания (вопрос, который задавал Лоренцо Валла)? Видимо, подобные вопросы порождают желание некоторых мыслителей не только указать на ограниченные возможности этической теории, но и вообще отказаться от процедуры обоснования морали. А. Шопенгауэр впервые высказал идею о том, что рациональное обоснование морали подрывает фундаментальность ее принципов. Такая позиция имеет определенную поддержку и в современной российской этике.
Другие философы полагают, что процедура обоснования морали все же имеет положительное значение, основы морали могут быть найдены в разумном самоограничении интересов, в исторической традиции, здравом смысле, подкорректированном научным мышлением.
Для того, чтобы позитивно ответить на вопрос о перспективах обоснования морали, необходимо, прежде всего, разграничить принципы этики долга и этики добродетелей. В христианской этике, которая может быть названа этикой долга, безусловно, содержится представление о морали как высшей абсолютной ценности. Приоритет нравственного мотива предполагает одинаковое отношение к разным людям безотносительно к их достижениям в практической жизни. Это этика строгих ограничений и универсальной любви. Одним из способов ее обоснования является попытка выведения морали из способности человека к универсализации своего поведения, представления о том, а что было бы, если бы все поступали так же, как собираюсь поступить я. Эта попытка получила наибольшую разработку в кантовской этике и имеет продолжение в современных этических дискуссиях. Однако, в отличие от подхода Канта, в современной этике личный интерес не противопоставляется жестко моральной способности, а универсализация рассматривается не как то, что создает моральную способность из самого разума, а просто как контрольная процедура, используемая для проверки различных целесообразных правил поведения на их общую приемлемость.
Однако такого представления о морали, в котором она рассматривается, прежде всего, в качестве средства контроля поведения, осуществляемого с точки зрения того, чтобы не допустить нарушения достоинства других людей, не попирать грубо их интересов, т. е. не использовать другого человека только как средство для реализации собственного интереса (что в грубой форме может получить выражение в крайних формах эксплуатации, рабстве, зомбировании в чьих- то политических интересах за счет использования грязных политических технологий), - оказывается недостаточно. Имеется необходимость рассмотреть мораль более широко, в связи с влиянием ее на качество выполнения всех тех видов социальной деятельности, в которые реально вовлечен человек. В таком случае снова возникает необходимость говорить о добродетелях в античной традиции, т. е. в связи с признаком совершенства в выполнении определенной социальной функции. Различие этики долга и этики добродетелей является весьма важным, т. к. принципы, на основе которых базируются данные виды моральной теории оказываются в определенной степени противоречащими, и они имеют разную степень категоричности. Этика долга тяготеет к абсолютной форме выражения своих принципов. В ней человек всегда рассматривается как высшая ценность, все люди оказываются равны в своем достоинстве независимо от их практических достижений.
Сами эти достижения оказываются несущественными при сравнении с вечностью, богом и именно поэтому человек обязательно занимает в такой этике положение «раба». Если все рабы перед богом, реальное различие раба и господина оказывается несущественным. Такое утверждение выглядит как форма утверждения человеческого достоинства, несмотря на то, что человек вроде бы добровольно принимает здесь на себя роль раба, роль низшего существа, во всем полагающегося на милость божества. Но, как уже говорилось, такого утверждения равного достоинства всех людей в абсолютном смысле оказывается недостаточно для морального поощрения их практической социальной активности. В этике добродетелей человек как бы сам претендует на божественное. Уже у Аристотеля в своих высших интеллектуальных добродетелях он становится подобен божеству.
Это означает, что этика добродетелей допускает разные степени совершенства, причем не просто совершенства в умении управления своими помыслами, преодоления тяги к греху (задача, которая ставится и в этике долга), но и совершенства в умении выполнения той социальной функции, которую человек берется осуществить. Это вводит относительность в моральную оценку того, что представляет собой человек как личность, т. е. в этике добродетелей допускается различное нравственное отношение к разным людям, потому что их достоинство зависит в этом типе этики от конкретных черт характера людей и их достижений в практической жизни. Моральные качества соотносятся здесь с различными социальными способностями и выступают как очень дифференцированные.
С этикой долга и этикой добродетелей связаны принципиально разные типы нравственной мотивации.
В тех случаях, когда нравственный мотив проявляется наиболее явно, когда он не сливается с другими социальными мотивами деятельности, побудительным стимулом для начала нравственной активности служит внешняя ситуация. При этом поведение принципиально отлично оттого, которое развивается на основе привычной последовательности: потребность-интерес-цель. Например, если человек бросается спасать утопающего, он делает это не потому, что заранее испытал некоторое эмоциональное напряжение, схожее, скажем, с чувством голода, а просто потому, что он понимает или интуитивно чувствует, что последующая жизнь с сознанием невыполненного долга будет представлять для него мучения. Тем самым, поведение основано здесь на предвосхищении сильных отрицательных эмоций, связанных с представлением о нарушении нравственного требования и желанием их избежать. Однако необходимость совершения подобных самоотверженных действий, в которых более всего проявляются черты этики долга, относительно редка. Раскрывая суть нравственного мотива, нужно объяснить не только страх мучений из-за невыполненного долга или угрызений совести, но и позитивную направленность длительной активности поведения, неизбежно проявляющуюся тогда, когда речь идет о собственном благе. Ясно, что обоснование необходимости такого поведения осуществляется не в каких-то чрезвычайных обстоятельствах, и для его детерминации нужна не эпизодическая, а долговременная цель. Такая цель может быть реализована только в связи с общими представлениями личности о счастье жизни, о всем характере ее взаимоотношений с другими людьми.
Можно ли свести мораль лишь к ограничениям, следующим из правила универсализации, к поведению на основе разума, освобожденного от мешающих трезвому рассуждению эмоций? Безусловно, нет. Со времен Аристотеля известно, что без эмоций нет нравственного действия.
Но если в этике долга проявляются строго определенные эмоции сострадания, любви, угрызения совести, в этике добродетелей реализация нравственных качеств сопровождается многочисленными положительными эмоциями внеморального характера. Это происходит потому, что имеет место объединение нравственных и иных прагматических мотивов бытия. Личность, совершая положительные нравственные действия в соответствии со своими добродетелями характера, испытывает позитивные эмоциональные состояния. Но положительная мотивация в данном случае вносится в нравственно одобряемое действие не со стороны каких-то особых нравственных, а со стороны всех высших социальных потребностей личности. При этом ориентация поведения на нравственные ценности усиливает эмоциональное самоощущение в процессе удовлетворения внеморальных потребностей. Например, радость творчества в общественно-значимой деятельности выше радости творчества в простой игре, т. к. в первом случае человек видит в моральных критериях общества подтверждение действительной сложности, иногда даже уникальности решаемых им задач. Это означает обогащение одних мотивов деятельности другими. Учитывая такое объединение и обогащение одних мотивов поведения другими, вполне можно объяснить то, почему человек имеет личный интерес быть нравственным, т. е. быть нравственным не только для общества, но и для самого себя.
В этике долга вопрос выглядит сложнее. В силу того, что человек берется здесь независимо от его социальных функций, добро приобретает абсолютный характер и вызывает желание теоретика представить его в качестве исходной и рационально неопределимой категории для построения всей этической системы.
Абсолютное, действительно, не может быть исключено из сферы морали и не может быть игнорировано теоретической мыслью, желающей освободить человека от бремени непонятных ему и не всегда приятных для него явлений. В практическом плане должное поведение предполагает механизм совести, которая культивируется как навязываемая обществом индивиду реакция на нарушение требований морали. В проявлении сильной негативной реакции подсознания на предположение о нарушении требования морали по существу уже заключено нечто абсолютное. Но в критические периоды развития общества, когда требуется массовое жертвенное поведение, одних автоматических реакций подсознания и одних угрызений совести оказывается недостаточно. С точки зрения здравого смысла и основанной на нем теории очень трудно объяснить, почему необходимо отдавать жизнь за других. Но тогда очень трудно и придать личностный смысл подобному жертвенному поступку лишь на основе научного объяснения того, что это необходимо, скажем, для выживания рода. Однако практика общественной жизни требует таких поступков, и, в этом смысле, продуцирует потребность усилить нравственные мотивы, направленные на подобного рода поведение, скажем, за счет идеи Бога, надежды на посмертное воздаяние и т. д.
Таким образом, достаточно популярный абсолютистский подход в этике во многом является выражением практической потребности усиления нравственных мотивов поведения и отражением того факта, что мораль действительно существует, несмотря на то, что с точки зрения здравого смысла человек вроде бы не может действовать против своего интереса. Но распространенность абсолютистских идей в этике, утверждения о том, что первопринцип морали обосновать невозможно, скорее свидетельствуют не о бессилии теории, а о несовершенстве общества, в котором мы живем. Создание политической организации, исключающей войны и решение проблем питания на основе новой энергетики и технологии так, как это виделось, например, Вернадскому (переход к автотрофному человечеству, связанный с производством искусственного белка), позволит гуманизировать общественную жизнь до такой степени, что этика долга с ее универсализмом и строгими запретами на использование человека в качестве средства фактически окажется ненужной в силу конкретных политических и правовых гарантий бытия человека и всех других живых существ. В этике же добродетелей необходимость ориентации личных мотивов деятельности на нравственные ценности может быть обоснована без апелляции к абстрактным метафизическим сущностям, без иллюзорного удвоения мира, необходимого для придания нравственным мотивам статуса бытия абсолютной значимости. Это является одним из проявлений реального гуманизма, т. к. снимает отчуждение, вызванное тем, что человеку навязываются внешние, непостижимые рациональным мышлением принципы поведения.
Сказанное, однако, не означает того, что этика долга становится как таковая не нужна. Просто ее область сокращается, а моральные принципы, разработанные в пределах теоретических подходов этики долга, приобретают важное значение для развития норм права, в частности, при обосновании концепции прав человека. В современной этике подходы, развитые в этике долга, попытки вывести мораль из способности человека мысленно универсализировать свое поведение более всего используются для защиты идей либерализма, базой рассуждения которого является желание создать такое общество, в котором индивиду можно было бы наиболее качественно удовлетворять свой интерес, не вступая в конфликт с интересами других.
Этика добродетелей соотносится с коммюнитаристскими подходами, в которых полагается, что личное счастье невозможно без того, чтобы сделать заботу об обществе предметом своих собственных устремлений, своих личных желаний. Этика долга, наоборот, служит основанием для развития либеральной мысли, разработки общих правил, приемлемых для всех, независимых от индивидуальных жизненных ориентаций. Коммюнитаристы говорят о том, что предметом морали должны быть не только общие правила поведения, но и стандарты совершенства каждого в том виде деятельности, который он реально выполняет. Они обращают внимание на связь морали с определенной локальной культурной традицией, утверждая, что без такой связи мораль просто исчезнет, а человеческое общество распадется.
Думается, что для решения актуальных проблем современной этики необходимо комбинировать разные принципы, в том числе - искать способы сочетания абсолютных принципов этики долга и относительных принципов этики добродетелей, идеологии либерализма и коммюнитаризма. Рассуждая с позиции приоритета отдельного индивида, было бы, например, очень трудно объяснить долг перед будущими поколениями, понять естественное желание каждого человека сохранить о себе добрую память среди своих потомков.
По мере увеличения сложности мира увеличивается взаимозависимость людей в обществе, возрастают роль и значение нравственных ценностей, в том числе таких, как солидарность, ответственность, честность, доверие, способность к сотрудничеству, взаимопомощь, коммунитаризм (современный синоним коллективизма).
Именно моральные ценности (потребность в смысле, в социальном признании и уважении со стороны окружающих, в творческой самореализации и общественно полезной деятельности) все больше выступают в качестве важнейших потребностей и мотивов социальной деятельности современного человека (ученого, менеджера, предпринимателя, врача или учителя).
Уже в 70-х гг. XX в. в странах благополучного Запада был достигнут очень высокий уровень жизни, улучшилось качество жизни населения, что привело к ценностному сдвигу к постматериальным потребностям: многие люди в странах Запада почувствовали, например, потребность приносить пользу людям, чувствовать одобрение окружающих. Этот качественный сдвиг был осознан как ценностный сдвиг постмодерна.
С этим культурным сдвигом постмодерна связана актуализация роли этики в жизни человека и общества, осознание необходимости развития социального капитала и обеспечения социального и экономического порядка (причем не только в рамках отдельных сообществ, но и человечества в целом). Эти тенденции еще более усилились в наше время.
В начале XXI в. в связи с процессами глобализации возрастают взаимосвязи, контакты и увеличивается взаимозависимость людей, а также появляются новые опасности, угрозы и риски, поэтому актуальность этики многократно возрастает. Меняется мир, меняется и расширяется предмет этики.
Ориентация на развитие индивидуального самосознания является основной и для современной этики во всех ее видах (социальная, прикладная, профессиональная, экологическая).
В разных культурах в ходе их исторического развития в силу самобытных традиций и обычаев сформировались свои системы ценностей и норм, мифов и преданий. Моральные и религиозные ценности разных культур не совпадают, что является причиной противоречий и конфликтов. Эти противоречия могут принимать глобальный характер, но главной ареной борьбы остается внутренний мир человека.
Теоретическая, прикладная, профессиональная этика
Традиционная этика существовала в двух формах - религиозной и философской. Религиозная этика, например этика христианства, содержит значительный нормативный контекст в виде заповедей, запретов и практических норм поведения, в том числе ритуального (соблюдение постов, праздников, выполнение обрядов и ритуалов разного рода - календарных, свадебных и пр.) Религиозная этика содержит также теоретическую часть, состоящую из догматов, учений, мифов, символов и преданий, обучение которым составляет основу религиозного воспитания и образования. Религиозная этика рассматривает те же проблемы, что и философская, но в контексте веры.
Собственно теоретическая этика возникла в античном обществе вместе с философией как сферой рационального мышления о мире и человеке. Специфика этики как науки в том, что она говорит о должном, т.е. о том, как должен поступать человек (о нравственных ценностях как целях бытия), каким должно быть общество, какими должны быть правила поведения (нормы).
Уже Аристотель понимал, что этика существенно отличается от физики или мтематики. Этика - знание особого рода. Он выделял три вида знания: теоретическое, практическое и этическое.
Теоретическое знание (эпистеме, или форма "созерцания вечных идей") характеризует такие науки, как математика, физика, биология.
Практическое знание (технэ) выступает в виде умения (строитель умеет строить дом, художник умеет писать картины, артист умеет изображать различные чувства, ремесленник умеет изготавливать товар, сапожник - шить сапоги и Т.Д.).
Этическое знание (фронесис) - это знание совершенно особого рода, которое заключается не столько в рассуждениях или умениях, сколько в правильном поведении, совершении добродетельных поступков, нравственном отношении к другому человеку, включающем милосердие и благожелательность. Например, юрист, вынося приговор, руководствуется не только знанием о совершенном преступлении, но также пониманием ситуации, способностью поставить себя на место другого человека (и преступника, и жертвы, и других людей), чувствами справедливости, милосердия, сопереживания и сострадания. Он знает, как надо было правильно поступить, т.е. он обладает не только знанием фактов, но также этическим знанием и пониманием ситуации.
Предметом традиционной этики является человек как нравственный индивид, проблемы борьбы добра и зла, добродетелей и пороков в его душе. Основная цель традиционной философской этики - развитие самосознания отдельного индивида, формирование его способности к нравственному и духовному самосовершенствованию. Как утверждает предание, еще Конфуций говорил, что человек, если он не развивается как культурное, нравственное существо, становится хуже животного; по отношению к таким людям государство имеет право применять самые жестокие наказания. Таким образом, уже конфуцианской этикой задавалось пространство формирования смысложизненных ориентиров и духовного развития: нижняя планка - неотвратимое жестокое наказание, верхняя планка - уважение, почет, высокий социальный статус благородного мужа.
Традиционная этика носила не только теоретический, но прежде всего нормативный (предписывающий) характер, так как теоретическое обоснование ценностей человеческого существования выступало одновременно и предписанием, нравственным требованием, нормой, например, теоретическое определение добродетели предполагало ее распространение, теории благодеяния способствуют распространению благотворительности. Ценность добра в том, чтобы стать добрым, счастья - чтобы стать счастливым, любви - чтобы научиться любить и быть любимым, справедливости - в ее практической реализации.
Главные достижения традиционной этики выражаются в ее нормативных программах. Выделяются такие программы, как этика удовольствия (гедонизм), этика счастья (эвдемонизм), этика опрощения (кинизм), этика созерцания, этика долга (стоики, Кант), этика любви и милосердия, этика сострадания (А. Шопенгауэр), этика пользы (утилитаризм), этика героизма, этика разумного эгоизма (утилитаризм), этика ненасилия (Л. Толстой, М. Ганди), этика благоговения перед жизнью (А. Швейцер) и др.
Не случайно этика как особый вид знания получила у Канта название практической философии. Если теоретический разум запутывается в противоречиях и антиномиях (что является, по мнению Канта, свидетельством его несовершенства), то практический разум достаточно легко эти антиномии разрешает, а именно: признает необходимость свободы воли, бессмертия души и существование Бога как необходимых условий существования морали.
Тем не менее традиционная этика содержит значительную теоретическую часть, включающую рассуждения о происхождении и природе нравственности, ее исторических формах и сущности, рассмотрение специфики морали, ее роли в жизни общества и индивида, структуры морального сознания, категории добра и зла, счастья, долга, верности, чести, справедливости, смысла жизни. Специфика этики заключается в том, что она никогда не была чистой теорией, но всегда содержала в равной пропорции теоретическую и практическую (нормативную) части.