День добрый, друзья. Сегодня мы продолжаем публиковать статьи в рамках нашей постоянной рубрики . Те, кто постоянно читает нас, уже хорошо знают о чем пойдет речь, ну а для тех, кто впервые открыл статью из данного цикла, хотим сказать, что они не ошиблись и обязательно узнают для себя много нового.
Ранее героями наших статей становился самый богатый человек планеты и его ближайший преследователь , и молодые миллиардеры и Сергей Брин. Также мы рассказывали и приводили лучшие мысли , а и многих других известных личностей мира бизнеса и финансов.
Сегодня же речь пойдет об довольно известном и влиятельном российском предпринимателе Давиде Якобашвили, который свой бизнес путь начал еще в начале 80-х годов прошлого века. Как отмечает сам Якобашвили, первым его бизнесом было выращивание поросят. Еще в далеком 1982 году он получил 200 поросят на вырост, которых откормил на хозяйстве своего знакомого и успешно сдал на государственное предприятие. Таким образом, Давид заработал первые тысячи рублей, что в те времена считалось хорошей суммой. Далее бизнес начал развиваться немного в другой сфере. От выращивания и торговли свиньями Якобашвили переходит к автобизнесу. Вместе со своими партнерами он занимается доставкой и продажей автомобилей из США. А в начале 90-х этот бизнес приносил сверх прибыли, ведь тогда иностранные автомобили могли себе позволить единицы людей, а те, кто покупал, не жалели денег.
В 1993 году основывает компанию «Вим Биль Дан», продажа акций которой в будущем принесла ему около 600 миллионов долларов.
На данный момент владеет 80% акций компании Petrocas Energy Group, которой принадлежит сеть из 135 автозаправок в Грузии, Армении, Азербайджане и Казахстане и два нефтеналивных терминала в Грузии - в Поти и Батуми.
Давид Якобашвили: лучшие цитаты и высказывания
Почти всегда дело начинается с интуиции. Четыре года назад мы вошли в угольный бизнес, купили несколько шахт в Кемеровской области. Когда покупали, это был убыточный бизнес: тонна угля продавалась по $11 при себестоимости $26. Сейчас цена тонны выросла до $74. Могут аналитики просчитать такое?
Самая большая хитрость - это правда. Мне так папа говорил.
Любой бизнес мне очень важен, я к нему подхожу с душой. Ведь нельзя так, что у вас есть свои дети или чужие дети. Все свои. И надо об этом заботиться. И подходить ко всему ровно и одинаково. Есть бизнес, которому больше надо внимания уделять, где меньше нужно внимания уделять.
Москва - город маленький. Я до сих пор поддерживаю знакомства, которые завел в 1970-е годы.
Не надо было так вести бизнес [как Березовский и Абрамович] - не в чем было бы и каяться. Противно слушать, я даже не хочу следить за этим процессом - гадость. Там неправда или полуправда. Но даже этой полуправды хватит, чтобы люди потеряли веру в Россию. На всех нас это аукнется еще, я уверен.
Жить надо так, чтобы ты мог свободно ходить, вышел на улицу, пошел сам без охраны, чтобы ты не боялся, что тебя сзади всегда кто-то подстерегает. В страхе жить - на фиг нужно! Главное, твоя порядочность - это твоя защита.
Когда человек один раз обманул, спокойно работать с ним дальше не могу: меня это будет «есть», пока не расстанусь с ним.
Я думаю, сейчас у нас есть какое-то имя уже, узнаваемость, отношение как к нормальным людям - а нам большего и не надо. Потому что, вы ж понимаете, с моей фамилией… Все время, все годы, что веду бизнес, нужно каждому доказывать, что я не верблюд. Все понятно: из 320 воров в законе 260 были грузины. Сейчас, между прочим, в Грузии ни одного нет. Такой закон жесткий: если вор в законе, его сажают. И вот если нормальному человеку на проработку вопроса нужен час, то мне нужны сутки. Любой чиновник сразу отмахивается: «Гоните его, зачем нам этот криминал?» Вот и все отношения с властью.
Мне бывает стыдно - приходит молодой специалист и говорит о вещах, в которых я ничего не понимаю. Чувствую себя «лохом». Как добывается уголь открытым способом? Как работает доильный аппарат? Основные принципы маркетинга? Все это я должен знать. Конечно, глубоко все изучить невозможно, но элементарными понятиями я обязан владеть.
Я готов рассматривать любые предложения [об инвестициях в новые проекты]. Но надо, чтобы хотя бы на слух дело казалось интересным. А таких - одно из десяти, большинство же - «дети лейтенанта Шмидта».
В 90-е [взяток] точно брали меньше, по чину брали в основном. Опять же если дал, то экономически ты в свои рамки садился. А сейчас если дашь, то невыгодно будет бизнес вести. Я не даю сам, но знаю, что так. Куда мы так придем? Если с гуся нет перьев, что с него взять? Только печень последний раз вырезать.
Одними проверками вы не поднимите страну. Вы можете загрести деньги сейчас и убежать, но надо же думать, что в этой стране будут дети ваши жить. Надо строить страну, если не строить, ничего не получится.
Я вот к Прохорову хорошо отношусь, но я бы на его месте не шел в это дело [политику]. Надо или родиться чиновником, или не родиться им. У нас природа другая, мы туда не годимся.
Иногда счастлив бываешь от полкопейки. Миллиарды - не в этом же счастье. Счастье в том, что ты делаешь, в том, что ты достигаешь. И когда ты можешь сказать окружающим: «Вот я сделал».
Главные игроки российского арт-рынка собрались 4 февраля 2016 года в пресс-центре ТАСС, чтобы опередить внесение в Госдуму законопроекта об обороте культурных ценностей. Собравшиеся по приглашению Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров коллекционеры, эксперты, директора музеев, антикварных галерей и аукционных домов раскритиковали проект закона. «Антикварус» публикует прямую речь каждого участника и общую дискуссию.
Давид Михайлович Якобашвили, коллекционер, член попечительских советов музея «Государственный Эрмитаж», Всероссийского музея декоративно-прикладного искусства, основатель частного музея «Собрание»
– Спасибо, друзья! Я очень рад, что мы все так быстро откликнулись, узнав, что в России планируется такое интересное нововведение. Спасибо огромному количеству людей, которые здесь собрались.
Меня очень волнует этот вопрос, потому что был стимул ввозить в страну ценности, которые в 1930-х годах и вообще за всё время из страны вывозились. У меня в коллекции более 15 000 предметов, 80 процентов которых я приобрёл за границей и привёз сюда, не считая носителей музыки – это ещё 40 000 предметов. И представляете, на каждую вещь надо будет получить экспертизу, а потом её ещё и оценить! Если взять определённую область, то таких экспертов, как, например, Андрей Акимович Гилодо [заведующий отделом металла Всероссийского музея декоративно-прикладного и народного искусства – прим. ред.], в его области два-три человека на всю страну. Дай бог ему многих лет жизни, но даже при работе 24 часа в сутки ему удастся описать лишь малую часть моей коллекции.
Мы говорим об импортозамещении. Мы хотим повторить то же, что делают наши американские друзья. Фискальная система американцев хочет залезть к вам в кровать, понять, чем вы занимаетесь и что у вас под подушкой. То же самое и мы хотим сделать. В первую очередь мы опишем, сколько у нас ценностей. Завтра – сколько у нас мебели, и на каждый предмет получим паспорт. Потом – сколько пододеяльников, сколько кастрюль – мы можем договориться и до этого, чтобы понимать всю суть каждого человека.
Может быть нас хотят отвлечь от тех забот, которые есть сегодня? Нам нужно больше помидоров, огурцов, чтобы наша цветная капуста стоила в магазине не 2 000 рублей, а хотя бы 300-400. Может быть сначала обеспечим себе что поесть, вместо того чтобы в это тяжёлое время описывать каждую вещь, которая находится у нас дома?
У меня был опыт в жизни. В 18 лет я остался без средств к существованию, а на моей шее было два человека. Меня спасло то, что у меня было несколько предметов старины, которые я сумел быстро продать и продлить жизнь этим людям. Может быть это и явилось стимулом к тому, что я начал собирать предметы старины, и, надеясь на светлое будущее нашей страны, не запрятал коллекцию, а привёз её сюда и хочу показать людям, чтобы поднять их культурный уровень. Материальный я не смогу поднять, а меня хотят в материальное перевести – чтобы я поднял уровень некоторых людей, которые будут в этом заинтересованы.
Во-первых, я не смогу показывать никому мою выставку, хотя уже построил здание и вложил столько денег. Во-вторых, я не смогу пригласить никого у меня показывать выставки – как я заставлю его пойти сделать паспорт на каждую вещь? Про продать я ещё не говорю, но вдруг понадобится продать или обменять? Во всём этом мы будем ограничены.
Ценные вещи остаются от бабушек, от дедушек, и люди их хранят как память и расстаются с ними, только если у кого-то болезнь, или надо похоронить, или какие-то ещё важные дела. Представляете, человеку надо срочно оперироваться, врач говорит ему, что у него осталась одна неделя. И вот ему надо поехать в тот центр, где есть эксперт, оценщик, паспортист, он должен с вещицей всё это пройти, а потом лечь под нож к доктору. Сколько это займёт времени?
Мы должны думать друг о друге. У нас демография идёт вниз. Люди умирают от неопределённости и неверия в завтрашний день. Основная смертность среди мужчин – 58-62 года, потому что они не уверены в завтрашнем дне. Сегодня одно, завтра совершенно другое, полностью меняются правила игры. Надо установить правила и не менять их определённое время, и тогда мы добьёмся стабильности в хотя бы в продолжительности жизни. У нас сосед – полтора миллиарда, мы – всего 140 миллионов, и демография идёт вниз. В данной ситуации конечно китайцы займут нашу территорию, если некому будет на ней жить и её защищать.
Я надеюсь, что наши коллеги погорячились. Бывает такое. Я думаю, что всё встанет на свои места и министерство культуры нас поддержит полностью. Спасибо.
Давид Якобашвили - о поросятах по три пятьдесят и фиктивной жене из финской глубинки, о "Белом лебеде", "Метелице" и других брендах, раскрученных в лихие 90-е, о том, как не уступил бандитам, но уступил Березовскому, а также про то, как два личных самолета вдруг оказались лишними.
В бизнесе, как в зазеркалье, даже чтобы стоять на одном месте, приходится бежать со всех ног. Ну а если уж хочешь двигаться вперед, бежать нужно по меньшей мере вдвое быстрее. Давид Якобашвили движется без остановок уже больше тридцати лет. Когда-то он был чернорабочим, а теперь попал в список богатейших предпринимателей России. За это время Давид Михайлович принял участие почти в 300 бизнес-проектах!
Tempus fugit - написано на циферблате напольных часов в приемной Якобашвили. "Время бежит". У Давида Михайловича постоянно звонит телефон. Точнее - телефоны. Их несколько. Во время интервью он поочередно доставал из карманов три старенькие "моторолы"-раскладушки - выключал звук, откладывал в сторону. Как он сам говорит, сплошная круговерть…
Многие успешные бизнесмены часто говорят, что просто оказались в нужном месте в нужное время. Кокетничают, наверное. И все же, Давид Михайлович, где и когда оказались вы? Или это была совсем другая история?
Время - перестройка. Место - Москва. Но история, конечно, другая - своя.
Тогда было много возможностей. Бум, непрестанная деятельность. Но я не скучал и до того, как попал в Россию. Жизнь не давала расслабиться. У меня было хорошее среднее образование - я учился в физматшколе. В середине 70-х без проблем поступил в Тбилисский политехнический институт, на факультет промышленного и гражданского строительства. Учился опять же хорошо, но должен был бросить институт и срочно искать работу. Отца посадили, пришлось продать все имущество, в том числе наш семейный дом. Нужно было помогать семье. Отец был деловым человеком. Занимался производством трикотажа - одежда, платки - в Чечено-Ингушетии. Цеховик. За это и посадили. Такие были времена… Восемь лет отсидел. Там же и скончался. Вообще он пробыл в тюрьмах 18 лет - по самым разным статьям. В 1938 году сидел за то, что плавал на корабле за границу… Дедушка просидел 17 лет. Он был из бедной семьи, но сумел самостоятельно разбогатеть. После революции у него все отняли, после чего периодически то сажали, то выпускали. Подобная история была не только у нашей семьи. Предприимчивые люди рано или поздно оказывались на нарах. Детство у меня было нервозным. Известно, как носили подарки Эдуарду Шеварднадзе, когда тот еще работал в Первомайском райкоме партии. Отец потерял все деньги, тяжело заболел. Но в конце концов все равно оказался в тюрьме.
Оставив институт, я нанялся чернорабочим на метрострое - работал ночью, а днем подрабатывал в металлургической лаборатории. Со временем научился ремонтировать радио- и аудиотехнику, начал принимать частные заказы. Тогда это было незаконно: разрешалось работать только в ателье, а не кустарно. Заработки были копеечные. Я занимался звукозаписью. Кроме того, подрабатывал в Министерстве внутренних дел, во вневедомственной охране: устанавливал сигнализации в домах. Ничего сложного, только протягивал провода, закреплял простейшую технику.
В 1982 году сотрудникам МВД разрешили взять на выращивание поросят, чтобы потом, возвратив их государству, получить деньги за разницу в весе. Я принял участие в этой программе. Это был первый предпринимательский опыт. Взял 200 поросят - на год. Вывез их за город, к приятелю. Построили небольшую ферму. Я им каждый день возил еду - собирал пищевые остатки в ресторанах, у знакомых. Приходилось постоянно трудиться. Какая-то часть поросят погибла - еда им порой доставалась сомнительная. Другая выжила, третья размножилась. Потом сдал их по живому весу - по 3, 5 рубля за килограмм. Заработал.
- Не хотели повторить свиноводческий эксперимент?
Нет. Хватило одного раза. К тому же я решил выехать из страны. Понимал, что в советской Грузии меня ничего светлого не ждет… Так бы и занимался подпольным ремонтом техники, в конце концов оказался бы в тюрьме. Знакомые посоветовали вступить в фиктивный брак. Нашел финскую девушку из чернорабочих. Ее звали Марьо. Она была на три года младше меня. Договорились. Обещал ей заплатить за это. Сыграли хорошую свадьбу - все было по-настоящему. У нас с ней получились теплые, дружеские отношения. Потом я еще долго ждал, пока она оформит приглашение и вызовет меня в Европу. Оформила, вызвала. Пришлось поскитаться по Германии. Затем уж я приехал к Марьо - в маленький городишко на севере Финляндии. Она хотела скорее расторгнуть брак - свои деньги ведь уже получила. Не хотела показывать меня родственникам, чтобы не рассказывать им о том, как приходится зарабатывать. Боялась даже просто выпускать на улицу. Сняла мне маленькую студенческую келью - два на два метра. И я там сидел всю неделю. Выходил только ночью, съедал сосиску, бутерброд и возвращался назад… Получил вид на жительство и сразу уехал.
Жил в Хельсинки. Что-то мыл, убирал - так зарабатывал на жизнь. Потом устроился водителем - возил японских киношников, снимавших Финляндию. Они меня кормили, еще и 200 финских марок приплачивали. Неплохо! Счастье было.
Потом уж я поехал в Швецию. Туда перевез свою сестру.
- Что заставило вернуться в Россию?
Перестройка. Как только дошли первые отзвуки перемен, я сразу решил возвратиться. Стало понятно, что теперь и в России можно заняться делом. Посоветовался с друзьями, они все подтвердили, сомнения отпали. Я переехал в Москву. 1988 год. Наконец пришла свобода, и мы открыли свой бизнес. Первые задумки были простейшими - что-то купить, что-то продать. Дальше нужно было искать свою нишу.
Познакомился с финнами, которым срочно требовались детали для европоддонов. Я с друзьями нашел завод, на котором эти детали изготовили, - вывезли их в Финляндию, продали. Так заработал свои первые большие деньги. 22, 5 тысячи марок! Был счастлив. Прежде о таком нельзя было и мечтать. Купил себе "Мерседес" за 14 тысяч марок.
Помогли старые связи. В меня поверил Билл Линдвалл - создатель компании Cherry. Я познакомился с ним, когда жил в Швеции. С его поддержкой организовал поставку в Москву первых игровых автоматов. Для меня это было путевкой в большую жизнь. Помогало то, что у меня был загранпаспорт - я мог спокойно пересекать границу.
Поставляли из Германии компьютеры. Тогда же начался автомобильный бум. Мы с друзьями стали ввозить из Америки подержанные jumbo-автомобили: крупные машины, внедорожники или мини-автобусы. Покупали их на аукционах за 300-500 долларов в США. Кораблем везли в Финляндию. Затем - в Ольгино, Санкт-Петербург. Там же, недалеко от Ольгино, строилась небольшая гостиница. Мы были там в доле и парковали машины у них. Затем уж перевозили все в Москву. Там они пользовались большой популярностью. Занялись и авторемонтом.
Мои знакомые к тому времени уже открыли оздоровительный салон "Женьшень" на Чистых прудах. Это был один из первых советских кооперативов - стоял под № 14. Я к ним присоединился. Вошел в долю. Потом организовали "Тринити", и большинство проектов реализовали уже в рамках этой группы.
- Бандиты не беспокоили?
Беспокоили. Но мы как-то справлялись. Проблемы были еще с перевозкой автомобилей. Если машины ломались по дороге - а такое случалось, ведь они были не в лучшем состоянии, - то мы их теряли навсегда. Оставленные на обочине, они быстро пропадали.
К нам приходили всякие люди… Но тогда было проще. Понятно, кто есть кто и как с кем говорить. Менты занимали свою сторону. Блатные - свою. Сейчас воры и бандиты смешались с правоохранителями, и не всегда понятно, как и с кем говорить. Тут ведь или ты заставишь себя уважать, или тобой будут пользоваться. Как в тюрьме.
- Как же проходило ваше общение?
По понятиям. Против лома нет приема. Сила есть сила. Что они могут сделать? До крови, в принципе, не доходило. Чаще все ограничивалось разговором на повышенных тонах. Они понимали, что здесь их ждет серьезный отпор, и уходили. Перестрелки ни разу не было, но на этих переговорах мы сидели на все готовые. В любой момент кто-то мог начать стрельбу. Все было на грани. За себя я как-то по-настоящему не опасался, а родственников в Москве не было. Так что страх не приходил. Руки не дрожали. Но было тяжело. Это жизнь. Это шанс. У кого-то сдали нервы - и конец. Можно потерять все в один момент.
- И вы были готовы выстрелить в человека?
Готов был защитить себя. В меня никто не стрелял, но стреляли в друзей, с которыми я вел общий бизнес. Воевали. Было такое. Ничего не отнимали у других, но свое отстаивали. Так погиб мой хороший приятель Слава Ваннер. Он погиб по своему, отдельному бизнесу. Не поделил долю в каком-то баре с курганскими ребятами. Я помогал ему по дружбе. Рисковал, конечно. Убить могли не только его, но и всех, кто стоит рядом, тех, кто его финансирует. Мы старались ни с кем не конфликтовать. Не брали бизнес, который кому-то принадлежит. Все начинали с нуля, выдерживали в рамках закона. Случалось, к нам приходили блатные, хотели что-то отнять. Говорили, что какой-то директор им еще в советское время обещал передать эту землю, этот дом… Слабые аргументы. С документами у нас все было в порядке - суда мы не боялись, а по понятиям могли объяснить, что к нам лучше не лезть.
К 1992 году мы занялись соками. Из Германии привезли первый концентрат. Продолжали устанавливать игровые автоматы. Первые из них поставили в Санкт-Петербург, затем освоили прочие города России, вышли даже на Казахстан, Грузию, Эстонию. Советский Союз закончился. Взрыв! Был, конечно, бардак, но вместе с тем впервые появилась возможность идти вперед. Не было административных барьеров. Хорошо заработать мог любой. Только нужно было неутомимо трудиться. Днем и ночью. Со всеми знакомиться, общаться, работать. Людей не обманывать. Это главное.
У нас собралась хорошая активная команда. Каждый работал в своем направлении. Питерские и московские ребята. Нам повезло, у нас не было предателей. Нам не было страшно, потому что мы полагались друг на друга. Работали в удовольствие. Сидели у себя в офисе на Садовой-Кудринской, обсуждали планы, проекты - безостановочно. Брались за самую разнообразную работу. К счастью, не стали заниматься чеченскими авизо… Сосредоточились на прикладной сфере. Получили первое дилерство от General Motors. Затем покупали дерево - размещали заказы по изготовлению всевозможных деталей, вывозили их за границу, продавали.
В 1993 году у нас с партнерами было достаточно средств, чтобы построить свое казино - так на Новом Арбате появилась "Метелица". К сожалению, здесь у нас была маленькая доля. Очень доходный бизнес. Продолжали заниматься соками. Арендовали производственную линию у Лианозовского молочного комбината. Тем временем шаг за шагом выкупили завод в Раменском. Молочка тогда занимала малую часть производства - она еще была неразвита. Выгоднее всего было выпускать соки - маржинальность достигала 150 процентов! Впоследствии мы выкупили и Лианозовский комбинат у банка "Менатеп", у московского правительства и других акционеров.
У нас появился свой банк - Экспобанк. Купили "Восточно-европейское страховое агентство". Пробовали себя в бизнесе по специальным датчикам (антеннам), которые помогали найти угнанный автомобиль. Открыли магазин Super Rifle, в котором продавали джинсы. На Тверской - магазин "Подарки". Торговали женским бельем, шведскими кухнями, офисной мебелью. Открыли собственное медицинское производство - блистировали таблетки.
Крутились. Крутились безостановочно. Брались за любую подработку, от которой ждали прибыль. Тогда в гостинице "Метрополь" прошел ремонт, после чего обнаружилось, что мебель им поставили плохую. Мы взялись заменить ее. Полностью сменили убранство в гостинице, поменяли даже занавески. Заодно и магазин открыли, в котором торговали и мебелью, и занавесками - для частных квартир. Построили первый пивной ресторан - "Ангару", оздоровительный комплекс на Чистых прудах - с рестораном "Белый лебедь", - потом продали его структурам Дерипаски. Я указываю только основные проекты, а их было много - сотни! Бизнес был разносторонним - приходилось каждый раз всему учиться. Если ты не поймешь по-настоящему, как работает эта система, ты не получишь от нее дивидендов. Тебя будет слишком легко обмануть. Моя работа - это непрестанная учеба.
- Разве можно учесть все нюансы, если работаешь сразу во множестве разных проектов? Ошибки ведь неизбежны.
Конечно. Бывали ошибки, неудачи. Кто-то нас обманывал, кто-то обворовывал. Нередко воровство начиналось в магазинах, а это означало конец торговли - прибыль сразу падала. Меня и сейчас обманывают. Появляется какой-то гаврик, расписывает свой чудесный проект, берет под него деньги и потом исчезает. Такое было, и не раз. Кидали. Я ведь человек очень доверчивый. Люди этим пользуются.
С неудачными проектами мы старались быстро расстаться. Не очень хорошо у нас получилось в банковском деле… "Тринити-неон", занимавшаяся изготовлением неоновой рекламы, не оправдала надежд, однако мы сумели ее неплохо продать. Ту же "Тринити-моторс" пришлось отдать за один доллар. В чем причина? Если честно - не знаю. Поначалу это направление приносило прибыль, мы активно продавали машины, но потом что-то пошло не так. Изменился рынок. Быть может, мы допустили ошибки в менеджменте. Так или иначе, мы не расстраивались - нам хватало и других направлений.
- Грузинская фамилия работу в те годы не осложняла?
Осложняла… Приходилось всякий раз доказывать, что я не аферист, не жулик, особенно чиновникам. С грузинской фамилией всегда проблемы. Слишком много грузинских воров в законе. Но при общении все становилось понятным.
Некоторые издания называют ваш бизнес семейным - с учетом того, что еще в 90-е годы вы породнились с Гаврилом Юшваевым: женились на его племяннице.
Пустые разговоры. Ничего семейного в нашем бизнесе не было. Это никогда не играло роли. У Юшваева множество племянников, так что не нужно искать в этом что-то особенное. К тому же сейчас у Гаврила Абрамовича свой отдельный бизнес. Мы не думали привлекать в свое дело родственников. Всегда сотрудничали по способностям.
- В политику не хотели пойти?
Нет, никогда. Зачем? Мне это совершенно неинтересно. Знаю, тогда это было модно. Но у меня даже мысли такой не было.
- Не пробовали уйти в сырьевой бизнес?
Пробовал. У нас была доля в "Краснодарнефтегазе". Кроме того, была доля в "Оренбурггеологии". Мы покупали акции "Газпрома". Это дало возможность заработать какие-то деньги, но это, конечно, осталось вторичными проектами. Хотя до сих пор живы планы добывать рений - очень редкий, один из самых тяжелых и тугоплавких металлов - на курильском острове Итуруп.
- Можно ли в современной России так же стремительно создать бизнес с нуля?
Раньше было проще. Не было казуистики. Все было понятнее. Даже на таможне особенно не придирались, когда у нас вдруг по факту машин оказывалось меньше, чем заявлено. Ну ведь не съели же мы их! Сломалась, оставили. Никто не придирался. Не было такого прессинга со стороны власти, как в наши дни.
Сегодня появилось много административных барьеров. Больше рисков. Если не бандиты придут, то придет власть. Сложно. В 90-е годы, несмотря на то что мы порой сидели в напряжении, все было справедливее. Тогда у предпринимателя был шанс выиграть. Приемы, которые теперь используют бандиты в законе, далеки от чести и порядочности. Тем не менее сейчас, как и прежде, можно сделать многое. Было бы желание. Конечно, легких денег, наверное, не осталось, но умная голова заработать сумеет.
Нужно соблюдать правила игры. Все время искать - выдумывать что-то новое. Страна у нас огромная. Кто-то говорит, что сейчас все ниши заняты, что пробиться некуда. Все это не так. Болтовня. На самом деле у нас еще ничего толком не начиналось. В России множество неосвоенных площадей. Воткни - и будет расти. Два условия успеха: знание и желание. Нужно вкалывать. Непрестанно учиться, совершенствоваться, осваивать новые сферы, читать прессу. Если вы встали в восемь утра, в шесть вечера возвратились домой, а дальше лежите на печи, смотрите телевизор, то бизнеса вам не построить. Своим делом нужно заниматься круглые сутки. Не должно быть разделения между работой и отдыхом. Это все - единая жизнь.
- Насколько изменилась ваша жизнь после того, как вы стали успешным бизнесменом?
Изменилась, конечно, но не принципиально. Да, я себе ни в чем не отказываю, но каких-то особенных капризов у меня никогда не было. Езжу на тех же самых машинах. Мало перемен в быту. Яхты у меня нет. Раньше было два самолета - я много летаю, больше 500 часов в год, а время в моей работе дорогое, - но теперь нет ни одного. Считаю, что лучше их просто арендовать, так удобнее. Никаких излишеств я не ищу. Мне это просто неинтересно.
- Не думали купить какой-нибудь спортивный клуб?
Нет. Однако сейчас я заканчиваю строительство своего частного музея самоиграющих музыкальных инструментов. Внесу небольшой вклад в воспитание будущих поколений… Билл Линдвалл, который в начале 1990-х помог мне с поставкой игровых автоматов, остался моим другом. Именно ему принадлежала первая коллекция инструментов. Он их собирал много лет. Действительно интересовался этим направлением. Нужно сказать - необычным направлением. В Стокгольме у него была своя экспозиция, размещавшаяся в небольшом помещении. Около 400 предметов. Линдвалл был богатым человеком, но это не мешало ему в солнечный день выйти в центр города и сыграть что-то для прохожих на своей шарманке. Иногда выступал на свадьбах, днях рождениях. На очередном праздновании компании Cherry он предложил мне купить эту коллекцию. Он был в возрасте и не хотел оставлять ее детям - боялся, что они все распродадут. Я согласился. Мне понравилась такая идея, должно быть, повлияли детские воспоминания. Я хорошо помнил, как в Грузии на улицах играли шарманки, патефоны. К тому же меня всегда интересовала техника.
Я выкупил коллекцию. После этого Билл познакомил меня с людьми, которые также интересовались музыкальными аппаратами, в Швейцарии, Германии, Бельгии, Голландии. Мы вместе посещали различные аукционы - я скупал новые инструменты, пополнял коллекцию. Линдвалл хотел, чтобы я устроил музей. Этим я и занялся. Восемь лет добивался права открыть его на Солянке. Добился. Здание уже готово. Я отстроил его с нуля - прежде тут стояла стеклянная шашлычная. Теперь нужно завершить отделку. Площадь - 11 тысяч квадратных метров. Там я размещу все собранные предметы. Нужно еще придумать, как все это будет рассортировано, как будет представлено. Хочется, чтобы приходило как можно больше людей. Но нужно думать и о безопасности. Ведь это будет частный музей, не государственный, отношение людей может быть соответствующим…
Кроме того, я заинтересовался русским прикладным искусством. Теперь коллекционирую и такие предметы. Стал неплохо зарабатывать, могу себе это позволить. Всего у меня в коллекции более 10 тысяч экспонатов. Музыкальные шкатулки, автоматоны, часы, картины, скульптуры, табакерки, посуда и многое другое. Какого-то отдельного любимого экспоната нет. Люблю все, что собрал. У каждого предмета своя история. Что-то принадлежало царским фамилиям. Что-то - губернаторам, князьям. Есть предметы из собраний Екатерины Великой, великой княжны Ольги, супруги греческого короля Георга, Нобеля. Есть работы Фаберже. Но я не ищу что-то целенаправленно - просто отбираю из того, что есть в аукционных списках. Иногда мне приносят интересные вещицы - знают, что я их коллекционирую.
- А сами не пробовали пройтись по улицам Москвы, играя на шарманке?
Нет, на улицы я, конечно, не выходил, но на шарманке играть умею; ничего особенного.
- Можно ли сказать, что теперь бизнесу вы уделяете меньше внимания, чем в прежние годы?
Нет! Нельзя останавливаться. Я не для того работаю, чтобы в один день вдруг оставить все для отдыха. Я получаю удовольствие от самого процесса. Это моя жизнь. Если я остановлюсь, то - все… И жизнь закончится. Иногда ошибаешься, промахиваешься, иногда делаешь успешные шаги. В этом есть свой азарт. Успехом я не упиваюсь, двигаюсь дальше. Промахам печалюсь, но недолго. Все проходит. И хорошее, и плохое. Конечной цели во всем этом нет. Важен исключительно процесс.
- Сотни бизнес-проектов, множество партнеров, конкурентов… Вы - член бюро правления РСПП, член правления ТПП РФ, член совета директоров АФК "Система", президент Российско-американского совета делового сотрудничества, председатель совета директоров корпорации "Биоэнергия" и прочая, прочая… Усталости нет?
- Нет. Ведь я не держу в себе все, что было. Забываю то, что прошло. Было и было. Ушло, уехало, потерял. Иду дальше. Поэтому сохраняется свежесть для всего, что происходит сейчас, в настоящий момент. Мне это интересно. Работаю, собираю антиквариат, катаюсь на мотоцикле… Я бы не искал ничего другого, даже если бы сейчас все разом потерял. У меня есть хороший запас знаний, опыта - я могу в любой момент начать с нуля. Многие из моих прежних коллег отошли от дел, вышли на пенсию. У нас теперь разные интересы. Наша изначальная команда, конечно, распалась, но процесс не останавливается. Вокруг меня молодые люди. Делюсь опытом, помогаю - благо есть и финансовые, и административные возможности. Проектов по-прежнему много. Сейчас у меня не менее 20 бизнесов в разных странах. Развивается интересное направление по переработке торфа, который можно использовать в качестве альтернативного источника энергии. Занимаюсь банковским бизнесом… Уверен, что буду в бизнесе, пока не закончатся силы. До глубокой старости. Если я вдруг остановлюсь, то непременно начнутся и атеросклероз, и анемия. Зачем мне это?
- А семья?
У меня очень мало родственников. Так уж получилось. Многие умерли, другие разъехались. Нужно было бежать из Грузии, к власти пришел Гамсахурдиа - началось страшное время. Национализм, бандитизм. Людей крали, насиловали. У меня многих близких, знакомых убили… Тяжелое время… Дядя живет в США. Ему 88 лет, он участник Великой Отечественной войны. Сын Михаил сейчас учится в Нью-Йорке, в Liberal Arts College. Жена - во Франции. Я к ней по возможности прилетаю на выходные. Мне нравится быть в дороге. К тому же в Европе у меня есть свой бизнес по недвижимости…
Одиночества я не испытываю. Мы общаемся. Сейчас для этого появилось много электронных приспособлений. За эти двадцать лет я уже привык к этому. Вся жизнь у меня в офисе. Домой прихожу буквально на несколько часов - поспать. Встаю - и опять на работу. Работа - главное в моей жизни.
Досье
Давид Михайлович Якобашвили
Родился 2 марта 1957 года в Тбилиси (Грузия).
В 1992 году стал соучредителем казино "Метелица", одним из основателей продовольственной компании "Вимм-Билль-Данн" (с 2001 по 2010 год - председатель совета директоров).
С 2000 года - член правления РСПП, с июня 2004 года - член бюро правления.
В апреле 2001 года вошел в состав общественного объединения предпринимателей "Деловая Россия".
С апреля 2001-го - член совета директоров ОАО "Роснефть-Краснодарнефтегаз".
С апреля 2001-го - член совета директоров ОАО "Уфамолагропром".
С мая 2001-го - член бюро президиума Российского еврейского конгресса (РЕК).
В 2010 году стал председателем совета Российского союза предприятий молочной отрасли.
Сейчас - член бюро правления РСПП, председатель совета директоров корпорации "Биоэнергия".
Участвует в работе содружества производителей фирменных торговых марок "РусБренд", Торгово-промышленной палаты РФ, Российско-американского совета делового сотрудничества.
Входит в состав акционеров Petrocas Energy Group, АФК "Система", "Башнефть".
Обладатель уникальной коллекции старинных музыкальных инструментов.
(2)Один из основателей компании Вимм-Билль-Данн. Вице-президент РСПП, председатель Комитета по корпоративной социальной ответственности и демографической политике РСПП. Независимый член Совета директоров ПАО АФК «Система». Член правления ТПП РФ. Председатель Совета директоров НП «Содружество производителей фирменных торговых марок «Русбренд». Глава Российско-американского совета делового сотрудничества. Член Общественного совета при Министерстве строительства и коммунального хозяйства РФ. Член Генсовета ООО «Деловая Россия». Член Всемирного экономического форума в Давосе и «Деловой двадцатки» (B20). Член Ассоциации Франко-Российский диалог. Член Президентского международного Совета Университета Нью-Йорка. Входит в состав Попечительского совета: Высшей школы экономики; Бизнес-школы РСПП; Французского университетского колледжа в России; Фонда именных стипендий Мстислава Ростроповича, музея Государственный Эрмитаж, благотворительного общества «Мария», детского дома «Пансион семейного воспитания», Фонда поддержки детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.
«Семья»
Давид Якобашвили: Деофшоризация хуже для российской экономики, чем любые западные санкции
В России еще есть возможности для инвестиций, но бизнес недостаточно защищен; зато в Грузию Якобашвили намерен инвестировать сотни миллионов долларов
Давид Якобашвили вышел из проекта застройки Мелькомбината № 4
Давид Якобашвили стал банкиром
Давид Якобашвили поменял йогурты на нефть
Экс-совладелец «Вимм-Билль-Данна» Давид Якобашвили, расставшись с молочным бизнесом, решил заняться нефтяным. Он приобрел контрольную долю в Petrocas Energy Group, которая занимается нефтетрейдингом в Грузии и Казахстане. В планах компании занять свое место и в России. Опыт г-на Якобашвили в совете директоров «Башнефти» и АФК «Система» может сделать планы Petrocas Energy Group реалистичными.
ссылка:http://rbcdaily.ru/tek/562949985549074
Якобашвили владеет почти 2% АФК «Система»
«Голод, холод и одна идея»
Бизнесмен Давид Якобашвили – об успешных проектах, покровителях для талантливых людей и энергии, которая не дает заснуть окружающим
Экс-совладельца компании «Вимм-Билль-Данн» Давида Якобашвили язык не повернется назвать малообеспеченным человеком.
ссылка: http://magazine.rbc.ru
Подоходный налог Якобашвили обеспечил пятую часть доходов Калмыкии
Расширенная территория столицы пополнится новыми тысячами гектаров
Как стало известно «Ведомостям», в состав Москвы войдет территория, которая к ней не примыкает, - тысячи гектаров, принадлежащих ВТБ, «Акрону» и Давиду Якобашвили с партнером
Читайте далее.
Один из основателей компании «Вимм-Билль-Данн». Вице-президент и член Бюро Правления РСПП
«Мы такой бы сад могли создать. На зависть многим.
Нужна только уверенность в завтрашнем дне, уверенность в том, что у тебя не отнимут деньги, конец всякой бюрократии и крючкотворства. Нужно дать людям возможность зарабатывать».
Давид Михайлович Якобашвили - один из основателей крупнейшей российской компании компании «Вимм-Билль-Данн». Вице-президент и член Бюро Правления Российского Союза промышленников и предпринимателей (РСПП), член Правления Торгово-промышленной палаты Российской Федерации (ТПП РФ), Президент Российско-американского совета делового сотрудничества, председатель Совета директоров НП «Русбренд».
Давид Якобашвили является учредителем и входит в состав попечительских советов образовательных, культурных и благотворительных обществ и организаций: Фонда именных стипендий Мстислава Ростроповича, благотворительного общества «Мария», детского дома «Пансион семейного воспитания», Фонда поддержки детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Государственного Эрмитажа, музея Фаберже, Всероссийского Музея декоративно-прикладного искусства, Высшей школы экономики, Бизнес школы РСПП, российского военно-исторического общества.
В 2015 году Давид Михайлович получил Национальную премию Ассоциации независимых директоров «Директор года» 2015 в номинации «Лучший независимый директор 2015», стал лауреатом премии ассоциации менеджеров России «ТОП-1000 российских менеджеров» в номинации «Лучший независимый директор».
Разделяете ли Вы мысль, что кризис в целом в экономке повлечет некое оздоровление бизнеса за счет повышения эффективности бизнеса?
В долгую, любой кризис – это определенное оздоровление.
С одной стороны – это трагедия для многих, но процесс – старое уходит, приходит новое, — неизбежен. И этот процесс нужен. С человеческой точки зрения, конечно, никому не желаешь плохого. С другой стороны, практика жизни показывает – хищники побеждают травоядных.
Конечно, в конце концов, мы найдем другие пути, как зарабатывать деньги и перестать сидеть на этой ресурсной игле. Но когда это произойдет, и какие жертвы придется принести – это вопрос.
Как Вы считаете, достигли ли мы уже дна кризиса?
Не достигли. Хотя государство должно говорить, что мы достигли дна. Потому что если руководство страны впадет в панику, то впадет в панику вся страна.
Не бояться, идти вперед, и делать, делать. Строить, зарабатывать, находить новые идеи, учиться.
Что Вы считаете основным условием для успеха в бизнесе?
Настойчивость.
Есть ли для Вас в истории или современности пример предпринимателя, которым Вы восхищаетесь?
Я бы не стал выделять одного человека, потому что один человек не может вершить судьбу всего мира. Есть очень много интересных людей, очень много и сегодняшних примеров. Это и создание интернета, социальных сетей, и так далее. Если вернуться в прошлое – это, например, Ротшильды. И в российском бизнесе есть много известных людей, которым можно подражать. Это и Алексей Бахрушин, и Николай Путилов, и Савва Морозов, и многие-многие другие.
Что для вас самое главное в жизни?
Порядочность.
Как вы считаете, предпринимателями рождаются или становятся?
И то, и другое.
Чего, на Ваш взгляд, не хватает современным предпринимателям?
Настойчивости и веры в то, что у него все получится.
Если бы у Вас была возможность самостоятельно принять всего одно решение для поддержки бизнеса на уровне высшего руководства страны, какое бы это было решение?
Я создал бы очень либеральные условия для развития любого бизнеса.
Либерализовал бы все законы, касающиеся предпринимательства. Может быть, вернул бы 90-е годы, когда вообще не было законов. Сохранив с одной стороны безопасность, с другой – дав возможность каждому проявить себя, не создавая преград.
Это был бы очень мощный толчок для нас.
Нам сегодня нужна свобода действий, уверенность в завтрашнем дне, возврат капиталов в Россию, приход новых капиталов. Мы такой бы сад могли создать. На зависть многим.
Нужна только уверенность в завтрашнем дне, уверенность в том, что у тебя не отнимут деньги, конец всякой бюрократии и крючкотворства. Нужно дать людям возможность зарабатывать.